Бесконечные дворцовые церемонии занимали все его время, даже в Галерее уединения он никогда не оставался один. Король был главным действующим лицом в том ритуале, который давно уже приобрел черты театрального действия. За ритуалом пристально наблюдали любопытные зрители, смакуя подробности того, как король садится за стол, как слуги церемонно вносят и пробуют еду, прежде чем она попадет в рот монарха. Например, чтобы проверить соль, служитель открывал солонку, макал в нее кусочек хлеба и особым жестом давал съесть специальному слуге. Все блюда после их торжественного внесения в зал под фанфары должны были быть опробованы таким же образом — с обязательным изящным жестом.
Не менее изысканным выглядел ритуал одевания и раздевания его величества, соблюдаемый и в Сент-Джеймсе, и в Уайтхолле. Придворные и слуги ставили стул, на который садился король, клали ему под ноги подушку; одежду передавали из рук в руки, почтительно, каждый согласно своим обязанностям, помогая монарху надевать очередной предмет одеяния; перед тем как причесывать королю волосы, его плечи покрывали платком. Ночью выполнялся столь же строгий ритуал раздевания: слуги торжественно уносили один за другим предметы одежды, ставили воду в кувшине для умывания, клали ткань для чистки зубов, надевали на короля ночной колпак, сопровождали его до огромной кровати, которую в определенном порядке готовили трое постельничих, и, наконец, с поклоном задергивали балдахин.
Конечно же, правила дворцовых ритуалов со временем менялись, а их соблюдение не всегда было столь четким. Например, в 1526 г. вышел закон относительно управления королевскими дворцами; в нем запрещалось слугам вытирать грязные руки о гобелены в королевской гостиной и ставить грязную посуду на кровать короля; из этого же закона можно узнать, что у дворцовых ворот и даже во дворе слонялись «бродяги и нищие», «злодеи и непотребный люд» в надежде раздобыть хвост лосося или свиную голову, стащить мешок хлебных корок, что кухонные работники расхаживали по королевской поварне голыми или в грязных одеждах. Глашатаю предписывалось лучше исполнять свои обязанности, оглашая запрет появляться на королевском дворе проституткам.
В Уайтхолле было чрезвычайно трудно поддерживать порядок и дисциплину, потому что дворцовый комплекс представлял собой скопление зданий, походившее на целую деревню, а население этой деревни составляли те, кто был в услужении у короля, либо тот, кто рассчитывал на его гостеприимство. Слуг обеспечивали не только жильем, но и топливом, свечами и оговоренным количеством еды — от 16 блюд на ужин, которые получал лорд-гофмейстер, до относительно скромных, но существенных четырех блюд, получаемых привратниками. Гость с титулом герцога имел право на девять кроватей и место в конюшне на 24 лошади; капеллан в свите дворянина мог потребовать две кровати и место для трех лошадей.
К началу 1530-х гг. численность дворцовой обслуги и гостей так возросла, что пришлось вновь расширить здание дворца, добавив к нему несколько «отдельных, красивых, дорогих и удобных помещений».
За время правления Генриха VIII к востоку от огромного Уайтхолла было построено еще несколько дворцов, почти таких же величественных, как этот.