Тысячи людей, возможно, десятки тысяч спали в дешевых ночлежках под пристанями в районе Друри-лейн, Сент-Джилса, Рэтклифф-Хайвея, Розмари-лейн и Тральд-стрит в Уайтчепеле. Ночлег стоил два пенса — это была плата за груду тряпья на койке и пользование кухней, где жильцы могли приготовить себе еду. Зимой в эти кухни набивались рабочие, карманники, носильщики с рынка в Биллингсгейт, нищие и матросы, пьяницы и бродяги, все в засаленных лохмотьях, некоторые — босиком или в женских башмаках с отрезанными мысами, чтобы влезали ноги. Весь этот сброд садился за столы, стоящие вдоль стен, сушил окурки, подобранные на улице, либо толпился у огня, поджаривая рыбу или мясо, стащенные с прилавков. Заплатив на пенс меньше, можно было переночевать на полу кухни, что многие и делали, — вперемежку там лежали мужчины, женщины, девушки и парни, многие — пьяные, если они могли себе это позволить, потому что иначе заснуть было невозможно.
Те, кто опасался ночлежек, могли устроиться на ночь в домах семей, нуждавшихся в дополнительном пенсе, чтобы заплатить аренду. Во дворах Розмари-лейн и Друри-лейн были сотни таких субарендаторов — в одной маленькой комнате могли спать десять человек. Через окна, расположенные на расстоянии вытянутой руки, там лились разговоры, женщины сидели прямо на тротуарах и вязали, мужчины на корточках играли в карты, записывая результаты мелом на дороге. Их сыновья курили трубки, опершись о стены, а дочери, постирав свои нижние юбки, вывешивали их сохнуть на шестах, перегораживавших узкие улочки.
Г. Доре. Лудгейт-Хилл. Уличный затор. Из серии «Путешествие в Лондон». 1872 г.
В таких местах, как эти, мужчина, регулярно зарабатывавший 15 шиллингов в неделю, считался сравнительно обеспеченным, он мог потратить шесть пенсов на табак, шиллинг — на джин, полкроны — на пиво, не считая тех двух шиллингов в неделю, которые он должен был платить за жилье, и восьми шиллингов (или около того), уходивших на еду. Его рацион составляли хлеб, картофель, суп, селедка, сосиски, пикули, лук и сливовый пудинг. По воскресеньям на столе имелось мясо — вареная говядина или бекон с ливером, а иногда даже кусок жареной баранины; в хорошие времена он мог позволить себе завтрак в кофейне — кофе с хлебом и маслом и маринованных моллюсков; на обед — гороховый суп с горячими угрями, бараньей ножкой, вареный мясной пудинг и фруктовый пирог; а вечером в трактире — мясной пирог с горячей капустой и печеный картофель с перцем. Зимой лучшим напитком к любой еде считалось горячее пиво с имбирем, джином, сахаром и пряностями.